Афоризмов 304, страница 3 из 21
О самом сокровенном рассказывают только совершенно чужие люди.
Неравенство естественным образом приводит к материализации высшего класса, опошлению среднего и озверению низшего.
По-настоящему нация велика не тогда, когда она состоит из большого числа думающих, свободных и энергичных людей, а когда мысль, свобода и энергия подчинены идеалу более высокому, чем у среднего члена общества.
Язык — это душа национальная народа: если есть такая душа, то есть и хозяин ее — это сам народ…
Кто принадлежит всем, не принадлежит себе. Ограничивай себя даже в друзьях.
Кто в этом мире может уберечься от завистников? Чем выше стоит человек в мнении своих сограждан, чем важнее и почетнее пост, который он занимает, тем быстрее он становится мишенью для злобной зависти: на него изливаются целые потоки грязи, океаны клеветы.
Литература должна стать оружием народа — грозным, как молния, и простым, как хлеб.
Мудрец не должен останавливаться в городе, в котором нет пяти вещей: во-первых, справедливого государя и строгого и властного правителя; во-вторых, проточных вод и тучных земель; в-третьих, ученых, обладающих практическими знаниями и наделенных умеренностью; в-четвертых, искусных и сострадательных лекарей; в-пятых, щедрых благотворителей.
Большинство людей отвечает не на чужие суждения, а на собственные мысли.
Искусство — вещь неудобная, с ним шутки плохи. Искусство выражает единственную правду, которая, в конечном счете, имеет значение. Только при свете искусства могут быть исправлены дела человеческие. А дальше искусства, могу вас заверить, нет ничего.
Если народ дорожит своею честью или хотя бы только выгодой, которая отделима от чести, то для него очень важно справедливостью, великодушием и умеренностью заслужить уважение соседних народов.
На всех нас лежит обязанность улучшать тот «свет», в котором мы живем, заботиться о счастье «униженных и оскорбленных», заботиться о том, чтобы была облегчена тяжесть, которая лежит на них.
Причинять людям зло большей частью не так опасно, как делать им слишком много добра.
А вы, друзья мои, говорите, что о вкусах не спорят? Но вся жизнь и есть спор о вкусах!
В многообразии и жестокости этических запретов проявляются крайняя моральная неразборчивость и ханжество.
