Жила-была на свете Черепаха.
Взгрустнулось ей в норе, и вот она без страха
Решилась бросить дом, на Божий мир взглянуть…
Всегда милей — чужие страны;
Все колченогие сильней стремятся в путь.
Свои мечтания и планы
Она поведала двум Уткам. Те не прочь
Ей в путешествии помочь:
«Сударыня! Пред вами — путь широкий.
По воздуху мы вас доставим в край далекий,
В Америку свезем — не надо и карет!
Увидите вы новый свет,
Республику, народ; полезно просвещенье,
Полезно чуждый быт и нравы изучать.
Так сделал и Улисс…» Некстати, без сомненья,
Улисса было приплетать,
Но дело слажено. Пошли приготовленья;
Чтоб странницу нести по воздуху с собой,
Тростинку Утки в рот вложили ей: «Сожмите
Зубами, и в пути не выпускать, смотрите!»»
И, преподав урок такой, —
Тут Утки с двух сторон за трость и поднялися,
И Черепаха понеслась.
Повсюду крики раздалися:
Откуда у нее такая прыть взялась?
Совсем как птица,
Несется в обществе таком
И со своим еще домком!
«Ну и диковинка! — кричали все кругом. —
Смотрите-ка, царица
Всех черепах
Несется в облаках…»
«А что ж? Конечно, я царица, и нимало
Смешного в этом нет…»
Ах, лучше свой полет
Она бы молча продолжала!
Раскрыла рот
И выпустила трость — и грохнулася тяжко,
И пала мертвою к ногам толпы бедняжка.
Надменность чванная была всему виной.
Тщеславье глупое с надутой болтовней
И любопытство, всем известно,
Сроднились тесно,
Как дети матери одной.
