Было то или не было — жил один дьякон-безбородый обманщик. Все хорошо знали, какой он плут и обманщик, потому не стало ему житья в его деревне, и решил он перебраться куда-нибудь в другое место — искать себе счастья. Много ли он ходил или мало — приходит в одну деревню. Узнал он, что здесь живет поп, который уже до нитки обобрал весь приход. Есть у этого попа дочь. Пронюхал наш безбородый обманщик и о том, что у попа недавно дьякон отправился в края, откуда не возвращаются, и тотчас остановился у его порога. Вошел в дом к попу и начал врать:
— Узнал я, батюшка, отец святой, что у вас место дьякона освободилось, потому и приехал к вам издалека. Будемте знакомы. Дьякон я — по имени Этакое — Хуже Этакого, и нравом я хорош, и святое писание лучше меня никто не знает, да что говорить, такого дьякона днем с огнем вам не сыскать.
Обрадовался поп. Такого-то и искал он дьякона. Уговорились они, написали все условия и старосте на утверждение дали. Обязался поп по этому уговору поселить дьякона в своем доме, честно отделять ему треть всего дохода с паствы, а всю требу есть вместе с дьяконом поровну. Уговор этот заключен на три года, и поп не может уволить дьякона до того срока, если дьякон сам того не пожелает. А захочет он прогнать его, должен отделить ему половину прихода и всего своего имущества. А дьякон за то обязан прислуживать попу дома и все его поручения выполнять.
Первый год служит дьякон-безбородый обманщик честно, ни в чем попу не перечит; не нарадуется на него поп, что солнце ему вместе с дьяконом взошло, А дьякон только время выжидает. Решил он дочкой попа завладеть, днем и ночью только и думает, как бы заполучить ее в руки.
Старается дьякон, хитрит, только ничего у него не выходит. Понял дьякон, что дочка только отцу во всем повинуется, и придумал уловку. Повел он однажды попа недалеко, на горку, дрова рубить.
Хватил дьякон топором по огромному пню и вставил в расщелину клин.
— А ну, рассчитай, во сколько пальцев эта расщелина, — говорит дьякон-безбородый обманщик попу.
— В два пальца, не больше, — говорит поп. Так и подпрыгнул дьякон:
— Как это в два; не в два, а в четыре пальца расщелина, еще того больше! Что ты, не видишь?
Заспорили они, уж и до ругани дошло.
— Так давай измерим, — говорит поп.
— Давай, — говорит дьякон.
Только вложил поп в расщелину пальцы, как дьякон хвать и выбросил клин. Защемил пальцы поп’ и давай кричать: — Ай, ай, умираю, помогите! Засуетился дьякон, завозился и говорит:
— Чем же помочь тебе, разве только сбегать домой, принести зубило, да боюсь, не даст без тебя дочка; да ты сам ей тогда крикни.
Побежал дьякон домой и говорит девушке:
— Отец твой велит покориться мне, поймал его какой-то лесной человек, убивает. Не верит дочь.
— Этого отец никогда бы не сказал. Обозлился дьякон, стал в дверях и кричит попу:
— Говорил я — не верит она мне. Так и завизжал поп:
— Ой, дочка, спаси, сделай все, что он ни попросит.
А дочка во всем отца слушалась. Согласилась она и уступила дьякону. А дьякон, как добился своего, взял зубило и поплелся к попу на горку. Выдолбил пень, высвободил попу пальцы и повел его в дом чуть живого.
Узнал поп, что с ним дьякон проделал, да что — не может уволить его раньше трех лет, решил лучше смолчать.
С тех пор поп все ищет, к чему бы придраться и выгнать дьякона, да и дьякон ведь не дурак — во все глаза смотрит.
Идет время, пришел и Новый год.
Поутру наш поп с дьяконом отслужили в церкви службу с большим торжеством. Только очень день морозный выдался, замерзли они совсем.
Как отслужили, сказал поп дьякону:
— А ну, беги вперед и разведи такой огонь, чтоб у ворот уже теплом меня обдало.
— Сейчас, —• сказал дьякон и побежал.
Как подошел поп к воротам, и вправду его жаром обдало, смотрит, — а это дьякон кухню поджег, так вся и пылает.
Долго кричал и ругался поп, да сам же и оказался неправ.
— Как же мне было разжечь такой огонь, чтоб у ворот уже было тепло? — оправдывался дьякон.
Пригрозил было ему поп, что выгонит его, да дьякон напомнил уговор — смолчал опять поп.
Долго думали и гадали поп с попадьей, как бы от этого дьякона избавиться, да так и не придумали.
Однажды говорит поп дьякону:
— Крадет у нас кто-то вино. Придется тебе поночевать в марани, выследить вора.
— Хорошо, — сказал дьякон и отнес свою постель в марани.
Как настала ночь, встал поп, взял в руки навостренный топор, влез а марани и давай рубить что силы есть спящего дьякона-обманщика.
Полилась кровь, да такая грязная, какой поп и не видал никогда. Побежал поп к жене и кричит с перепугу:
— А ну, жена, помоги, убил я этого негодяя, да столько крови он пролил, что и меня всего измазал, почисть меня скорей, как бы не увидел кто.
Перепугалась и жена, давай чистить мужа.
— Что за кровь у этого дьякона, так легко отмывается? — говорит попадья. Рассердился поп:
— Что ты чепуху несешь? Не знаешь разве, что у грешников всегда такая жидкая кровь бывает.
Уговорились потом поп с попадьей, как им быть:
— Ты, как настанет утро, начни кричать: «Помогите!» — говорит поп, — а я побегу к старосте и заявлю: так и так, дьякона моего убили, — так никто ничего и не узнает.
Уговорились муж с женой и успокоенные улеглись спать.
Еще и утро не настало, как помчался поп к старосте, а попадья принялась кричать.
Сбежались все, и что же видит наш поп — явился вместе со всеми и его дьякон-безбородый обманщик. Начал тут дьякон хвастать, как он попа обманул, как уложил в свою постель бурдюк, полный вина, как сам притаился в углу и как влез тихонько какой-то вор, которого он хоть и не узнал, но борода у него что-то на попову очень смахивала, как этот вор хватил топором по бурдюку и убежал, словно помешанный.
По всему миру разнес дьякон эту историю. Смеются все, издеваются над попом. Что делать попу? Пришлось ему просить у дьякона прощенья. Зажили они по-прежнему. Тут и пасха пришла. Напился поп на причастии церковным вином, мертвым сном заснул. А попадья с дочкой пошли прогуляться к соседям.
Решил дьякон воспользоваться случаем. Взял бритву, подкрался к попу и выбрил ему полголовы и полбороды. Кончил свое дело и пошел навещать соседей.
Как проснулся поп да увидел что с ним, тотчас понял, чьих это рук дело. Обозлился, вскочил, схватил ружье и побежал убивать дьякона. Увидел его дьякон и пустился наутек. Убежал куда-то и спрятался.
Бежит поп, ищет дьякона. Как встретит кого, так и кричит:
— Не видали ли вы, дети мои, Этакого?
— Нет, этакого еще не видали,—смеются встречные.
— Так, может, Хуже Этакого видели?
— Не дай нам бог увидеть что еще хуже этакого попа, наполовину бритого, — говорят ему со смехом.
Всю деревню обежал поп, да так и не напал на след дьякона — Этакое — Хуже Этакого.
А дьякон на другой день засылает к попу людей:
— Так и так, я от тебя уходить не хочу, а если ты меня гонишь, изволь сдать мне по точному расчету половину всего твоего имущества, не то не прощу я тебе, что с ружьем за мной гнался. А не выполнишь все по уговору, и то тебе припомню, как ты меня в марани убивать ходил, — и попадешь ты за все это прямо в Сибирь.
Испугался поп, как бы на старости лет еще в Сибирь не угодить. И посредники уговаривают его:
— Помирись лучше. Сдался поп, говорит себе:
— Видно, не суждено мне избавиться от этого дьякона, быть ему попом в этом приходе.
На другой же день обвенчал поп свою дочь с этим дьяконом-обманщиком; обвенчал и поселил их у себя же в доме. Все свое имущество зятю передал и приход свой тоже ему отдал. Началось веселье, обрадовались все, что такого ловкого попа послал им бог в приход.
Они были в мору, а мы были в пиру.
Девять яблок я вам брошу и гранатов девять,
Все имейте, всем владейте, вашей что рукой добыто.
