Крокодил

Жил да был Крокодил.
Он по улицам ходил,
Папиросы курил,
По-турецки говорил,
— Крокодил, Крокодил Крокодилович!

Гимназисты за ним,
Трубочисты за ним,
И толкают его,
Обижают его;
И какой-то малыш
Показал ему шиш,
И какой-то барбос
Укусил его в нос,
Нехороший барбос,
невоспитанный.

Рассердился народ, И зовёт, и орёт:
— Эй, держите его, Да вяжите его,
Да ведите скорее в полицию!

Он вбегает в трамвай, Все кричат:
— Ай-ай-ай! —
И бегом, Кувырком, По домам,
По углам: — Помогите! Спасите!
Помилуйте!

Подбежал городовой:
— Что за шум? Что за вой?
Как ты смеешь тут ходить,
По-турецки говорить?
Крокодилам тут гулять воспрещается.

Усмехнулся Крокодил
И беднягу проглотил,
Проглотил с сапогами и шашкою.

Все от страха дрожат,
Все от страха визжат.

Он боец, Молодец,
Он герой Удалой:
Он без няни гуляет по улицам.

Он сказал:
— Ты злодей, Пожираешь людей,

Так за это мой меч — Твою голову с плеч!
— И взмахнул своей саблей игрушечной.

Отвечал ему Ваня Васильчиков:
— Хоть и жаль мне твоих крокодильчиков,
Но тебя, кровожадную гадину,
Я сейчас изрублю, как говядину.
Мне, обжора, жалеть тебя нечего:
Много мяса ты съел человечьего.

И вот живой Городовой
Явился вмиг перед толпой:
Утроба Крокодила Ему не повредила.

И Дружок В один прыжок
Из пасти Крокодила Скок!
Ну от радости плясать,
Щёки Ванины лизать.

Трубы затрубили,
Пушки запалили!
Очень рад Петроград —
Все ликуют и танцуют,
Ваню милого целуют,
И из каждого двора
Слышно громкое «ура».
Вся столица украсилась флагами.

Спаситель Петрограда
От яростного гада,
Да здравствует Ваня Васильчиков!

И дать ему в награду
Сто фунтов винограду,
Сто фунтов мармеладу,
Сто фунтов шоколаду
И тысячу порций мороженого!

Он вскочил в аэроплан,
Полетел, как ураган,
И ни разу назад не оглядывался,
И домчался стрелой
До сторонки родной,
На которой написано: «Африка».

Прыгнул в Нил
Крокодил,
Прямо в ил
Угодил,
Где жила его жена Крокодилица,
Его детушек кормилица-поилица.

Часть вторая

Говорит ему печальная жена:
— Я с детишками намучилась одна:
То Кокошенька Лелёшеньку разит,
То Лелёшенька Кокошеньку тузит.
А Тотошенька сегодня нашалил:
Выпил целую бутылочку чернил.
На колени я поставила его

И без сладкого оставила его.
У Кокошеньки всю ночь был сильный жар:
Проглотил он по ошибке самовар, —
Да, спасибо, наш аптекарь Бегемот
Положил ему лягушку на живот. —
Опечалился несчастный Крокодил
И слезу себе на брюхо уронил:
— Как же мы без самовара будем жить?
Как же чай без самовара будем пить?

Но тут распахнулися двери,
В дверях показалися звери:
Гиены, удавы, слоны,
И страусы, и кабаны,
И Слониха-Щеголиха,
Стопудовая купчиха,
И Жираф — Важный граф,
Вышиною с телеграф, —
Всё приятели-друзья,
Всё родня и кумовья.
Ну соседа обнимать,
Ну соседа целовать:
Подавай-ка нам подарочки заморские!

Отвечает Крокодил:
— Никого я не забыл,
И для каждого из вас
Я подарочки припас!
Льву — Халву,
Мартышке — Коврижки,
Орлу — Пастилу,
Бегемотику — Книжки,
Буйволу — удочку,
Страусу — дудочку,
Слонихе — конфет,
А Слону — пистолет…

Плачут Тотоша с Кокошей:
— Папочка, ты нехороший:
Даже для глупой Овцы
Есть у тебя леденцы.
Мы же тебе не чужие,
Мы твои дети родные,
Так отчего, отчего
Ты нам не привёз ничего?

Улыбнулся, засмеялся Крокодил:
— Нет, проказники, я вас не позабыл:
Вот вам ёлочка душистая, зелёная,
Из далёкой из России привезённая,
Вся чудесными увешана игрушками,
Золочёными орешками, хлопушками.
То-то свечки мы на ёлочке зажжём.
То-то песенки мы ёлочке споём:
«Человечьим ты служила малышам,
Послужи теперь и нам, и нам, и нам!»

Вдруг забили барабаны,
Прибежали обезьяны:
— Трам-там-там! Трам-там-там!
Едет к нам Гиппопотам.
— К нам — Гиппопотам?!
— Сам — Гиппопотам?!
— Там — Гиппопотам?!
—————
(!) Некоторые думают, будто Гиппопотам
и Бегемот — это одно и то же.
Это неверно. Беге­мот — аптекарь,
а Гиппопотам — царь.

Ах, какое поднялось рычанье,
Верещанье, и блеянье, и мычанье:
— Шутка ли, ведь сам Гиппопотам
Жаловать сюда изволит к нам!

Крокодилица скорее убежала
И Кокошу и Тотошу причесала.
А взволнованный, дрожащий Крокодил
От волнения салфетку проглотил.

А Жираф,
Хоть и граф,
Взгромоздился на шкаф.
И оттуда На верблюда
Вся посыпалась посуда!

А змеи Лакеи
Надели ливреи,
Шуршат по аллее,
Спешат поскорее
Встречать молодого царя!

И Крокодил на пороге
Целует у гостя ноги:
— Скажи, повелитель,
какая звезда Тебе
указала дорогу сюда?

Он мой племянник. Я его
Любил, как сына своего.
Он был проказник, и плясун,
И озорник, и хохотун,
А ныне там передо мной,
Измученный, полуживой,
В лохани грязной он лежал
И, умирая, мне сказал:
«Не проклинаю палачей,
Ни их цепей, ни их бичей,
Но вам, предатели друзья,
Проклятье посылаю я.
Вы так могучи, так сильны,
Удавы, буйволы, слоны,
Мы каждый день и каждый час
Из наших тюрем звали вас
И ждали, верили, что вот
Освобождение придёт,
Что вы нахлынете сюда,
Чтобы разрушить навсегда
Людские, злые города,
Где ваши братья и сыны
В неволе жить обречены!» —

Через болота и пески
Идут звериные полки,
Их воевода впереди,
Скрестивши руки на груди.
Они идут на Петроград,
Они сожрать его хотят,
И всех людей,
И всех детей

Они без жалости съедят.
О бедный, бедный Петроград!

Милая девочка Лялечка!
С куклой гуляла она
И на Таврической улице
Вдруг увидала Слона.

Боже, какое страшилище!
Ляля бежит и кричит.
Глядь, перед ней из-под мостика
Высунул голову Кит.

Лялечка плачет и пятится,
Лялечка маму зовёт…
А в подворотне на лавочке
Страшный сидит Бегемот.

Змеи, шакалы и буйволы
Всюду шипят и рычат.
Бедная, бедная Лялечка!
Беги без оглядки назад!
Лялечка лезет на дерево,
Куклу прижала к груди.
Бедная, бедная Лялечка!
Что это там впереди?

Гадкое чучело-чудище
Скалит клыкастую пасть,
Тянется, тянется к Лялечке,
Лялечку хочет украсть.

Лялечка прыгнула с дерева,
Чудище прыгнуло к ней,
Сцапало бедную Лялечку
И убежало скорей.
А на Таврической улице Мамочка
Лялечку ждёт:
— Где моя милая Лялечка?
Что же она не идёт?

Дикая Горилла
Лялю утащила
И по тротуару
Побежала вскачь.

Выше, выше, выше, Вот она на крыше,
На седьмом этаже Прыгает, как мяч.
На трубу вспорхнула, Сажи зачерпнула,
Вымазала Лялю, Села на карниз.
Села, задремала, Лялю покачала
И с ужасным криком Кинулася вниз.
Закрывайте окна, закрывайте двери,
Полезайте поскорее под кровать,
Потому что злые, яростные звери
Вас хотят на части, на части разорвать!
Кто, дрожа от страха, спрятался в чулане,
Кто в собачьей будке, кто на чердаке…
Папа схоронился в старом чемодане,
Дядя под диваном, тётя в сундуке
Где найдётся такой Богатырь удалой,
Что побьёт крокодилово полчище?
Кто из лютых когтей
Разъярённых зверей
Нашу бедную Лялечку вызволит?

Где же вы, удальцы, Молодцы-храбрецы?
Что же вы, словно трусы, попрятались?
Выходите скорей, Прогоните зверей,
Защитите несчастную Лялечку!
Все сидят, и молчат, И, как зайцы, дрожат,
И на улицу носа не высунут!
Лишь один гражданин Не бежит, не дрожит —
Это доблестный Ваня Васильчиков.
Он ни львов, ни слонов, Ни лихих кабанов
Не боится, конечно, ни капельки!

Они рычат, они визжат, Они сгубить его хотят,
Но Ваня смело к ним идёт И пистолетик достаёт.
Пиф-паф! — и яростный Шакал Быстрее лани ускакал.
Пиф-паф! — и Буйвол наутёк, За ним в испуге Носорог.
Пиф-паф! — и сам Гиппопотам Бежит за ними по пятам.

И скоро дикая орда Вдали исчезла без следа.
И счастлив Ваня, что пред ним Враги рассеялись как дым.
Он победитель! Он герой!
Он снова спас свой край родной.
И вновь из каждого двора К нему доносится «ура».
И вновь весёлый Петроград Ему подносит шоколад.
Но где же Ляля? Ляли нет! От девочки пропал и след!
Что, если жадный Крокодил Её схватил и проглотил?

Кинулся Ваня за злыми зверями:
— Звери, отдайте мне Лялю назад!
— Бешено звери сверкают глазами,
Лялю отдать не хотят.
— Как же ты смеешь, — вскричала Тигрица,
К нам приходить за сестрою твоей,
Если моя дорогая сестрица
В клетке томится у вас, у людей!
Нет, ты разбей эти гадкие клетки,
Где на потеху двуногих ребят
Наши родные мохнатые детки,
Словно в тюрьме, за решёткой сидят!
В каждом зверинце железные двери
Ты распахни для пленённых зверей,
Чтобы оттуда несчастные звери
Выйти на волю могли поскорей!

Если любимые наши ребята
К нам возвратятся в родную семью,
Если из плена вернутся тигрята,
Львята с лисятами и медвежата —
Мы отдадим тебе Лялю твою.

Но тут из каждого двора Сбежалась к Ване детвора:
— Веди нас, Ваня, на врага, Нам не страшны его рога!
И грянул бой! Война! Война! И вот уж Ляля спасена.

И вскричал Ванюша: — Радуйтеся, звери!
Вашему народу Я даю свободу, Свободу я даю!
Я клетки поломаю, Я цепи разбросаю,
Железные решётки Навеки разобью!

Живите в Петрограде, В уюте и прохладе,
Но только, Бога ради, Не ешьте никого:
Ни пташки, ни котёнка, Ни малого ребёнка,
Ни Лялечкиной мамы, Ни папы моего!
Да будет пища ваша — Лишь чай, да простокваша,
Да гречневая каша И больше ничего.

(Тут голос раздался Кокоши:
— А можно мне кушать калоши?
Но Ваня ответил: — Ни-ни, Боже тебя сохрани.)
— Ходите по бульварам, По лавкам и базарам,
Гуляйте где хотите, Никто вам не мешай!
Живите вместе с нами, И будемте друзьями:
Довольно мы сражались И крови пролили!
Мы ружья поломаем, Мы пули закопаем,
А вы себе спилите Копыта и рога!
Быки и носороги, Слоны и осьминоги,
Обнимемте друг друга, Пойдёмте танцевать!

И наступила тогда благодать:
Некого больше лягать и бодать.
Смело навстречу иди Носорогу —
Он и букашке уступит дорогу.
Вежлив и кроток теперь Носорог:
Где его прежний пугающий рог?
Вон по бульвару гуляет Тигрица
-Ляля ни капли её не боится:
Что же бояться, когда у зверей
Нету теперь ни рогов, ни когтей!
Ваня верхом на Пантеру садится
И, торжествуя, по улице мчится.

Вон вкруг Медведя столпилися детки
Каждому Мишка даёт по конфетке.
Вон, погляди, по Неве по реке
Волк и Ягнёнок плывут в челноке.
Счастливы люди, и звери, и гады,
Рады верблюды, и буйволы рады.
Нынче с визитом ко мне приходил —
Кто бы вы думали? — сам Крокодил.
Я усадил старика на диванчик,
Дал ему сладкого чаю стаканчик.
Вдруг неожиданно Ваня вбежал
И, как родного, его целовал.
Вот и каникулы! Славная ёлка
Будет сегодня у серого Волка.
Много там будет весёлых гостей.
Едемте, дети, туда поскорей!