Шел степью медведь. Увидал лису и погнался за ней.
Лиса — наутек, добежала до норы, хвостом вильнула и пропала, будто ее и не было.
А медведь остановился и не знает, как ему теперь быть: сам большой да толстый, а нора длинная да узкая. Жаль ему упустить лису.
Вот стал медведь в нору лезть. Всунул голову до ушей — дальше голова не лезет, хотел вытащить — не может. Застрял косолапый — ни туда, ни обратно.
А лиса пробежала нору и выскочила в степи совсем в другом месте. Оглянулась и видит: пыхтит медведь изо всех сил, хочет голову вытащить, а голова будто вросла в землю.
Обрадовалась лиса, подбежала к медведю и сделала такое, от чего он стал весь мокрешенек.
— Вот тебе, медведь, от лисы на память,- сказала она, громко рассмеялась и была такова.
Долго еще маялся медведь, насилу вытащил голову. Отдышался он, отряхнулся и озирается по сторонам — не видел ли кто, как его лиса отделала.
Неподалеку пастух пас отару. Медведь к нему, спрашивает:
— Не видел ли ты чего, пастух?
— Видел,- отвечает тот.
— А что же ты видел?
— Да видел я, как лиса одного медведя провела.
Рассердился медведь.
— Коли видел что,- говорит,- так знай помалкивай, никому про то не сболтни. Не то я тебя съем.
Испугался пастух, стал клясться да божиться, что и не заикнется.
Пригрозил ему медведь на прощанье еще раз и побрел своей дорогой.
Вечером пригнал пастух баранов в аул и не утерпел — всем рассказал о проделке лисы. Так и повалился народ со смеху на землю, а ребятишки тут же сложили песенку про лису и медведя:
У медведя, у мишки, видно, высох умишко,
Ведь бывают же чудеса:
Захотел пообедать лисою наш мишка,
Да надула растяпу лиса.
Услышал издалека эту песню медведь и чуть не околел от злости. Наутро приходит он к пастуху — шерсть дыбом, глаза горят.
— Такой-сякой пастух,- рычит,- где же твое слово? Обманул меня, опозорил на всю степь, теперь пеняй на себя — я тебя съем.
Пастух в слезы, стал кланяться да просить, чтобы дал ему медведь хоть три дня сроку — проститься с семьей и товарищами.
— Ладно,- говорит медведь,- так и быть, даю тебе три дня сроку, только потом уж не жди пощады.
Сказал и ушел.
А пастух повалился на землю, закрыл лицо руками, горько плачет.
Подбегает к нему лиса.
— Что ты, пастушок, плачешь?
— Ой-ой, как же мне не плакать, пропал я теперь совсем.- И рассказал он лисе все.
— Полно горевать! Что дашь? Я спасу тебя от медведя.
— Проси чего хочешь, ничего не пожалею,- отвечает пастух.
— А коли так,- говорит лиса,- скажи: согласен ли ты за спасение отдать мне свои почки?
— Согласен, согласен, выручи ты только меня.
На том и договорились.
Тогда лиса и говорит пастуху:
— Иди в свой аул и три дня гуляй, как знаешь, а через три дня приходи на это место. Только не забудь захватить с собой мешок побольше да дубину потолще. Я буду тебя ждать неподалеку. Как только явится к тебе медведь, ты начинай кланяться и просить, чтобы он отпустил тебя домой еще на три дня. А я тем временем стану в сторонке хвостом вертеть, пыль поднимать. Увидит медведь пыль, спросит у тебя: «Что за диво, отчего такая пыль?» Тут ты и скажи медведю: «Дескать, так и так, у нашего хана жена совсем взбеленилась, ничего не хочет есть, просит медвежье сердце. Вот хан по степи с копьем и рыщет, медведя ищет, оттого и пыль». Скажешь так, а что дальше делать надобно — сам догадаешься.
Послушался пастух лису, ушел в аул, а через три дня вернулся в условленное место.
И вот идет к нему медведь — шерсть дыбом, глаза горят, а сам облизывается.
Упал пастух перед ним на колени, начал кланяться и просить, чтобы он отпустил его домой еще на три дня.
Как заревел медведь:
— Хватит с тебя. Погулял — и довольно. Пора мне с тобой рассчитаться.
И уже совсем было собрался наброситься на пастуха, как вдруг в степи поднялся огромный, до самого неба, столб пыли.
Медведь оробел.
— Что за диво,- спрашивает,- отчего такая пыль?
Пастух отвечает ему:
— У нашего хана совсем взбеленилась жена — ничего не ест, просит медвежье сердце. Вот хан по степи с копьем и рыщет, медведя ищет.
Задрожал от страха медведь и взмолился жалобно:
— Спрячь меня, пастушок, от хана, век тебе этого не забуду.
— Ладно,- говорит,- полезай в мешок.
Влез медведь в мешок, а пастух завязал мешок потуже и ну колотить по нем дубиной. Колотил, колотил — из медведя и дух вон.
Подбегает к пастуху лиса.
— Вот ты и избавился от медведя,- говорит.- Теперь расплачивайся.
Видит пастух — все равно не миновать ему смерти. «Жил впроголодь, и умирать приходится натощак»,- подумал он про себя. А тут как забурчит, как загудит у него в животе!
Лиса уши навострила.
— Кто это,- спрашивает,- у тебя, любезный, в животе рычит?
— Да видишь ли, лисонька, вчера я от голода проглотил борзого щенка. А сейчас он уж, видно, подрос да почуял поблизости лисицу — вот и рычит.
Как услышала лиса про борзого щенка, так хвост трубой, вся в струну — и ходу.
С той поры никто уж больше не встречал ее в тех местах.
