Жил-был мужик, у него была пегая лошадь. Мужик запряг ее в телегу и поехал в лес за дровами. Только приехал в лес, а навстречу ему идет большой медведь. Поздоровался с мужиком и спрашивает:
— Скажи, мужичок, кто твою лошадку пежил? Ишь какая рябенькая да славная!
— Эх, брат Мишка! — говорит мужик. — Я сам ее выпестрил.
— Да разве ты умеешь пежить?
— Кто? Я-то? Да еще какой мастак! Коли хочешь, я, пожалуй, сделаю тебя пестрее моей лошади.
Медведь обрадовался:
— Сделай милость, пожалуйста! Я тебе за работу целый улей притащу.
— Ну что ж! Хорошо. Только надо тебя, старого черта, связать веревками; а то тебе не улежать, как стану пежить.
Медведь согласился.
— Погоди, — думает мужик, — я тебя спеленаю!
Взял вожжи и веревки и так скрутил, опутал медведя, что тот зачал реветь на весь лес, а мужик ему:
— Постой, брат Мишка! Не шевелись, пора пежить.
— Развяжи, мужичок! — просится медведь. — Я уже не хочу быть пегим; пожалуйста, отпусти!
— Нет, старый черт! Сам напросился, так тому и быть.
Нарубил мужик дров, наклал целый ворох и развел огонь жарко-жарко, да взял топор и положил его прямо на огонь.
Как накалился топор докрасна, мужик вытащил его и давай пежить медведя; только заверещало. Медведь заревел что есть мочи, понатужился, перервал все веревки и вожжи и ударился бежать по лесу без оглядки — только лес трещит. Рыскал, рыскал медведь по лесу, из силы выбился, хочет лечь — нельзя; все брюхо и бока выжжены; как заревет, заревет!
— Ну, только попадись мне мужик в лапы, уж будет меня помнить!
На другой день мужикова жена пошла в поле рожь жать и взяла с собою краюшку хлеба да кувшин молока. Пришла на свою полосу, поставила к сторонке кувшин с молоком и стала жать. А мужик думает:
— Дай проведаю жену.
Запряг лошадь, подъезжает к своей полосе и видит, что во ржи бродит лиса. Подобралась плутовка к кувшину с молоком, кое-как всунула в него свою голову, да назад-то уж никак ее и не вытащит; ходит по жниве да головою мотает и говорит:
— Ну, кувшин, пошутил, да и будет!.. Ну, полно же баловать: отпусти меня!.. Кувшинушко! Голубчик! Полно тебе дурачиться, поиграл, да и довольно!..
А сама все головою мотает. Вот покудова лиса уговаривалась с кувшином, мужик достал полено, подошел да как урежет ее по ногам. Лиса бросилась вдруг в сторону, да головой прямо об камень, и кувшин в мелкие черепки разбила. Видит, что за ней гонится мужик с поленом, лиса как прибавит рыси, — даром что на трех ногах, а не догонишь и с собаками, — и скрылась в лесу. Воротился мужик и стал накладывать на телегу снопы. Откуда не взялся слепень, сел ему на шею и больно его укусил. Мужик хватился за шею и поймал слепня.
— Ну, — говорит, — что с тобой мне делать? Да хорошо, постой, будешь и ты меня помнить.
Взял мужик соломину и воткнул ее слепню в зад.
— Лети теперь как знаешь!
Бедный слепень полетел и соломину за собой потащил.
— Ну, — думает себе, — попался я в руки! Еще отроду этакой ноши я не таскивал, как теперь!
Вот летел он, летел, прилетел в лес и совсем уж из сил выбился. Захотел сесть на дерево отдохнуть, думал повыше подняться, а соломина тянет его книзу. Бился-бился, насилу кое-как присел, запыхался и так тяжело начал дышать, что даже дерево зашаталось. А под этим деревом лежал тот самый медведь, которого мужик пестрил. Медведь испугался: отчего так шибко зашаталось дерево? Глянул вверх, а на дереве сидит слепень. Он и закричал ему:
— Эй, брат! Родня! Слезай, пожалуйста, долой, а то, пожалуй, ведь ты и дерево повалишь.
Слепень послушался и слетел вниз. Медведь посмотрел на него и спрашивает:
— Кто, брат, тебе такую соломину в зад забил?
А слепень посмотрел на медведя и сам спрашивает:
— А тебя, брат, кто изуродовал? Вишь, у тебя где шерсть, а в другом месте и кости видать.
— Ну, брат слепень, это меня мужик обработал.
— Ну, брат медведь, и мне от мужика досталось.
Смотрят они: лиса на трех ногах скачет.
— Кто тебе ногу-то сломал? — спрашивает медведь.
— Ах, куманек! И сама хорошенько не видала, а некому кроме мужика; он за мной с поленом гнался.
— Братцы, пойдемте все трое губить мужика!
Тотчас все трое собрались и пошли на поле, где мужик убирал снопы. Вот стали они подходить; мужик увидал, испугался и не знает, что ему делать…
