Жил себе старик да старуха, у них был кот да баран. Старуха укоп копит, а кот проказит.
— Старик, — говорит старуха, — у нас на погребе нездорово.
— Надо поглядеть, — говорит ей старик, — не со стороны ли кто блудит.
Вот пошла старуха на погреб и усмотрела: кот сдвинул лапкой с горшка покрышку и слизывает себе сметанку; выгнала кота из погреба и пошла в избу, а кот наперед прибежал и запрятался на печи в углу.
— Хозяин! — сказывает старуха. — Вот мы не верили, что кот блудит, а он самый и есть; давай его убьем!
Кот услыхал эти речи, как бросится с печки да бегом к барану в хлев и начал его обманывать:
— Брате баран! Меня хотят завтра убити, тебя зарезати.
И сговорились они оба бежать ночью от хозяина.
— Как же быть? — спрашивает баран. — Рад бы я с тобой лыжи навострить, да ведь хлев-то заперт!
— Ничего!
Кот тотчас взобрался на дверь, скинул лапкой веревочку с гвоздя и выпустил барана.
Вот и пошли они путем-дорогою, нашли волчью голову и взяли с собой; шли-шли, увидели: далеко в лесу светится огонек, они и пустились прямо на огонь. Подходят, а вокруг огня греются двенадцать волков.
— Бог помочь вам, волкам!
— Добро жаловать, кот да баран!
— Брате, — спрашивает баран у кота, — что нам вечерять будет?
— А двенадцать-то волчьих голов! Поди выбери, которая пожирнее.
Баран пошел в кусты, поднял повыше волчью голову, что дорогой-то нашли, и спрашивает:
— Эта ли, брате кот?
— Нет, не эта, выбери получше.
Баран опять поднял ту же голову и опять спрашивает:
— Эта ли?
Волки так напугались, что рады бы убежать, да без спросу не смеют. Четверо волков и стали проситься у кота и барана:
— Пустите нас за дровами! Мы вам принесем.
И ушли. Остальные восемь волков еще пуще стали бояться кота да барана: коли двенадцать смогли поесть, а осьмерых и подавно поедят. Стало еще четверо проситься за водою. Кот отпустил:
— Ступайте, да скорее ворочайтесь!
Последние четыре волка отправились сходить за прежними волками: отчего-де не ворочаются? Кот отпустил, еще строже наказал поскорее приходить назад; а сам с бараном рад, что они ушли-то.
Волки собрались вместе и пустились дальше в лес. Попадается им медведь Михайло Иванович.
— Слыхал ли ты, Михайло Иванович, — спрашивают волки, — чтобы кот да баран съели по двенадцати волков?
— Нет, ребятушки, не слыхивал.
— А мы сами видели этого кота да барана.
— Как бы, ребятушки, и мне посмотреть, какова их храбрость?
— Эх, Михайло Иваныч, ведь больно кот-от ретив, нельзя к нему поддоброхотиться: того и гляди, что в клочки изорвет! Даром что мы прытки над собаками и зайцами, а тут ничего не возьмешь. Позовем-ка лучше их на обед.
Стали посылать лисицу:
— Ступай, позови кота да барана.
Лисица начала отговариваться:
— Я хоть и прытка, да неувертлива; как бы они меня не съели!
— Ступай!..
Делать нечего, побежала лисица за котом и бараном. Воротилась назад и сказывает:
— Обещались быть; ах, Михайло Иванович, какой кот-то сердитый! Сидит на пне да ломает его когтями: это на нас точит он свои ножи! А глаза так и выпучил!..
Медведь струхнул, сейчас посадил одного волка в сторожа на высокий пень, дал ему в лапы утирку и наказал:
— Коли увидишь кота с бараном, махай утиркою: мы пойдем — их повстречаем.
Стали готовить обед; четыре волка притащили четыре коровы, а в повара медведь посадил сурка.
Вот идут в гости кот да баран; завидели караульного, смекнули дело и стакнулись меж собою.
— Я, — говорит кот, — подползу тихонько по траве и сяду у самого пня супротив волчьей рожи, а ты, брат баран, разбежись и что есть силы ударь его лбом!
Баран разбежался, ударил со всей мочи и сшиб волка, а кот бросился ему прямо в морду, вцепился когтями и исцарапал до крови. Медведь и волки, как увидели то, зачали меж собою растабаривать:
— Ну, ребятушки, вот какова рысь кота да барана! Евстифейка-волка умудрились сшибить и изувечить с какого высокого пня, а нам где уж на земле устоять! Им, знать, наше готовленье-то нипочем; они придут не угощаться, а нас пятнать. А, братцы, не лучше ли нам схорониться?
Волки все разбежались по лесу, медведь вскарабкался на сосну, сурок спрятался в нору, а лиса забилась под колодину. Кот с бараном принялись за наготовленные кушанья. Кот ест, а сам мурлычет:
— Мало, мало!
Обернулся как-то назад, увидел, что из норы торчит сурков хвост, испугался да как прыснет на сосну. Медведь устрахался кота, да напрямик с сосны на землю и ринулся и чуть-чуть не задавил лисы под колодиной. Побежал медведь, побежала лиса.
— Знать ты, куманек, ушибся? — спрашивает лисица.
— Нет, кумушка, если б я не спрыгнул, — кот бы давно меня съел!
