«Что ж это? Неужель таков уже обычай,
Что волку каждый раз из стада моего
Хотя одна овца достанется добычей!
Что за глупцы! От волка одного —
Их больше тысячи — спасти мне не сумели
Бедняжечку Робэн! По городу она
За мною бегала. На звук моей свирели
Мне откликалася, послушна и умна,
Она меня блеянием встречала
И издали меня от прочих отличала.
Ах, бедная Робэн!»
Оплакав так ее,
Речь к Стаду стал держать пастух Гильо.
Овец, баранов — всех, до маленьких ягнят,
Он умолял волкам не поддаваться:
Их больше тысячи! И если захотят,
Они с волками могут потягаться!
Тут все клялись во имя общей чести
От страха не бежать и всем держаться вместе.
«Мы волка задушить сумеем, господин,
За то, что погубил он милую Робэн! —
Сказали все, — клянемся головой!»
Гильо поздравил их с решимостью такой.
Но только сумерки сгустились, вдруг смущенье:
Почудился всем волк. Кому и было лень,
Всяк бросился бежать в паническом смятеньи.
А это был не волк, а только тень.
Солдаты трусы — им сродни.
Как звери хищные, они
Готовы биться бы с врагами;
Но лишь опасность — и бегут
В смятеньи все. Напрасный труд
Их удержать примером иль словами.
